Еще один человек, который не понаслышке знает о том, что такое боль, кровь и психология воина - боец традиционной школы муайтай Ануча Чайясен, который в настоящее время преподает в клубе Fairtex Muay Thai Gym в Сан-Франциско, более известный как "деревянный человек".

Я говорю с бойцом, которого называют Йонгсанан - "деревянный человек". Он получил это прозвище, потому что мог перенести самое страшное избиение на ринге и даже не подать виду. Когда соперники били его, то казалось, что он сделан из дерева.

Йонгсанан достаточно высок для тайца, но не слишком велик по западным меркам. У него круглая голова, пухлое лицо и глубокие шрамы вокруг глаз. Он улыбается, его ум абсолютно ясен, и он неплохо говорит по-английски, хотя и с очень заметным акцентом и обычным для тайцев бормотанием себе под нос.

Его настоящее имя - Ануча Чайясен, "Noom" для друзей и Йонгсанан для меня. Я его немного утомляю, но он все равно выглядит счастливым и удовлетворенным беседой.

Он был двукратным чемпионом стадиона Лумпини, а также чемпионом по версии ISKA в полусреднем весе. Он - вечный работник клана Фэйртекс, приехавший в Америку, чтобы поставить на ноги новую школу. Он быстро говорит и постоянно смеется.

"Я очень тихий человек. Я не злодей и не какая-то сволочь. Я слушаю моего тренера. Вот так вот. Мой тренер говорит мне делать одну вещь, и я ее делаю. Скажет делать две вещи - буду делать две".

Он радостно трясет головой. Вот так вот. Вот и вся моральная подготовка в Тайланде. Совсем несложно.

"Я медленный. В команде меня называли большеголовым, голова-пузырь. 20 лет назад меня называли пузырем, в лагере Банг Пли".

"Мой первый тренер, Молит, был очень важным человеком для меня. Он меня поднял на ноги и заботился обо мне. Когда я стал на вершине, то все стало по-другому. "Деревянный человек" стал моим стилем. Идти вперед, не показывать боли".

"Все идет от моего тренера. Если ты не слушаешь тренера, то ты в пролете. Из-за азартных игр. Игроки хотят, чтобы ты был "деревянным человеком". Я не хотел этого, я хотел быть умным человеком". Он совершает движение рукой из арсенала бойца с присущей спортсмену пластикой.

"Мой тренер контролирует меня, и Филип (владелец тренировочного лагеря) всегда стоял за мной. Он хочет, чтобы у него были сильные бойцы, хорошие бойцы всегда агрессивны и сильны. Каждый тренер применяет определенную технику в зависимости от телосложения бойца, он учит его быть техничным или же идти напролом. Быстрым, или ударником, или с хорошими лоукиками - все зависит от телосложения. Я высокий и худой, и у меня есть "Bod dee", "большие легкие" - то есть хорошая выносливость. Они увидели мои большие легкие. Когда я был молод, то мог на равных бегать с лучшими бойцами.

Он говорит о тренировочной системе в Тайланде, и это просто совершенно другой мир. Очень часто бойцы там являются обычным имуществом, которым распоряжается хозяин зала. У них нет никаких опций, они просто принадлежат залу, в котором тренируются. Если они хотят выступать или тренироваться где-то еще, то новый тренер или хозяин зала должен выкупить их контракт. Поэтому ты просто делаешь то, что тебе говорит свой секундант и босс. Такое часто происходит в странах третьего мира: ты делаешь что угодно, лишь бы было что поесть.

"Иногда меня учили умным вещам, а я не понимал их. Я могу делать только одно: идти вперед. Меня не учили отходить назад, делать финты".

Он быстро и громко смеется и качает головой.

"Я не могу этого делать. Поэтому мой тренер и учил меня такому стилю: колено, колено, колено - и пара шагов вперед. Мне нужно было очень серьезно тренироваться для такого стиля, но я был везучим парнем,  потому что я всегда был здоров и всегда дрался. Я выиграл первые восемь своих боев на стадионе Лумпини. Потом я проиграл один, потом вернулся и выиграл еще семь подряд, так было всегда". Он совершает движение рукой из арсенала бойца с присущей спортсмену пластикой.

"Мой тренер контролирует меня, и Филип (владелец тренировочного лагеря) всегда стоял за мной. Он хочет, чтобы у него были сильные бойцы, хорошие бойцы всегда агрессивны и сильны. Каждый тренер применяет определенную технику в зависимости от телосложения бойца, он учит его быть техничным или же идти напролом. Быстрым, или ударником, или с хорошими лоукиками - все зависит от телосложения. Я высокий и худой, и у меня есть "Bod dee", "большие легкие" - то есть хорошая выносливость. Они увидели мои большие легкие. Когда я был молод, то мог на равных бегать с лучшими бойцами".

Он говорит о тренировочной системе в Тайланде, и это просто совершенно другой мир. Очень часто бойцы там являются обычным имуществом, которым распоряжается хозяин зала. У них нет никаких опций, они просто принадлежат залу, в котором тренируются. Если они хотят выступать или тренироваться где-то еще, то новый тренер или хозяин зала должен выкупить их контракт. Поэтому ты просто делаешь то, что тебе говорит свой секундант и босс. Такое часто происходит в странах третьего мира: ты делаешь что угодно, лишь бы было что поесть.

"Иногда меня учили умным вещам, а я не понимал их. Я могу делать только одно: идти вперед. Меня не учили отходить назад, делать финты".

Он быстро и громко смеется и качает головой.

"Я не могу этого делать. Поэтому мой тренер и учил меня такому стилю: колено, колено, колено - и пара шагов вперед. Мне нужно было очень серьезно тренироваться для такого стиля, но я был везучим парнем, потому что я всегда был здоров и всегда дрался. Я выиграл первые восемь своих боев на стадионе Лумпини. Потом я проиграл один, потом вернулся и выиграл еще семь подряд, так было всегда". Это к тому, что из себя представляет любой бой: честность и вскрытие истинных качеств. Ты должен знать, кто ты такой на самом деле. Свою личность на ринге не скроешь. Есть некоторого рода мошенничество, когда бой позволяет тебе показать одно, а сделать совсем другое.

Как говорил Рэнди Кутюр: "Здесь ложь не пройдет". Ты не можешь соврать, что ты в хорошей форме, не соврешь насчет своей техники или лучшей чем у соперника скорости, о том, что ты круче или сильнее. Здесь узнается вся правда.

"Всегда нужно слушать советы из своего угла. Ни о чем не думать, только слушать тренера и Филипа. Они контролируют тебя, боец - это как робот. Я дерусь с тобой, глаза в глаза, я вижу тебя. Секунданты - это твой третий глаз, они видят нас обоих, меня и тебя. Они могут поменять ход боя". Но зачем же так строго контролировать своих бойцов? Йонгсанан улыбается, удивляясь наивности моего вопроса.

"Ставки. 95 процентов зрителей приходят на бои, чтобы сделать ставки. Фанаты и букмекеры могут заставить тебя драться совсем по-другому. В Штатах фанаты приходят, чтобы поддержать тебя, увидеть, на что ты способен, порадоваться шоу. Там все ради ставок, и это мне расстраивает. Если бы бойцы муай-тай получали в Тайланде такое же уважение, как в США, это было бы очень здорово. Но в Тайланде многие могут позволить себе купить билет на бои только в том случае, если они поставят там деньги и "отобьют" стоимость билета".

"Если ты любишь муайтай в США, то ты можешь быть просто хорошим бойцом. Тебя уважают, никто тебя не побьет, если ты проиграешь. Ты не проиграешь в бою свой дом, свою жизнь, как это может быть в Тайланде. Здесь тебя уважают даже если ты проиграл".

"Американские бойцы могут уволить секундантов, если они ими недовольны. В Тайланде все по-другому. В Тайланде ты обязан слушать то, что говорит тренер, ты больше нигде не можешь драться. Если кто-то хочет, чтобы ты тренировался у него, то он должен выкупить твой контракт".

Когда смотришь бои муайтай, то сразу бросается в глаза то, насколько хладнокровны бойцы. Тайским бойцам присуще просто невероятное спокойствие, они никогда не показывают, что им больно, никаких эмоций - если только им не нужно с этой помощью оказать влияние на судей.

"Ты используешь мимику, и судья это видит: ты ударил меня очень сильно, но мне все нипочем. Судья говорит: "А, ничего особенного, он в порядке". Ты делаешь это для судей, для системы, для зрителей, для себя, для тех, кто принимает ставки".