По словам Александра, «четкого представления о Малински у меня нет, знаю лишь, что парень он здоровый и мощный, провел достаточное количество победных боев, за ним числятся и нокауты. Все остальное узнаю на ринге».

Тренировки Александра на данный момент проходят в обычном режиме, преимущественно спортсмен работает над скоростью ударов. Тренировки 5 раз в неделю, 3 раза – спарринги, 2 раза – индивидуальная работа с тренером. Как пояснил сам Большаков: «Мой план простой - победить. Как и в последнем бою начну работать вторым номером, посмотрю, что соперник сможет показать, как будет реагировать. Думаю, одного раунда мне будет достаточно, чтобы это понять, к тому же я доверяю своему тренеру, он мне подскажет то, что не увижу сам. План на бой таков: подвигаться, почувствовать соперника. Попридержать эмоции и спокойнее вести себя на ринге».

В зависимости от результата поединка 17 декабря, будет стоять вопрос о дальнейшем выступлении Александра за титул чемпиона мира.

В декабре уже планировался бой, на котором Большаков должен был защищать титул чемпиона Европы, по другой версии - WFCA, против Энрико Олича, который в настоящий момент провел 52 боя и выиграл 36 из них. Пока этот бой переносится из-за травм бойца на февраль, но точную дату команда Олича еще не подтвердила.

- Мне нужны топовые бои. В К-1 есть веса: 63, 71 и тяжи. В моем весе есть 1 топовый боец, Мелвин Манхуф. Мой менеджер в Германии пытается организовать мне хороший бой. Моя мечта – встретиться с голландцем. Пока голландский менеджмент не хочет этого боя, я их понимаю, у меня небольшая статистика.

Топы не хотят подставляться, потому что они понимают, что им есть что терять. Я смотрю бои топов и ничего волшебного не вижу – думаю смогу найти слабое место. Просто сейчас он в топах, а я нет. Они тщательно выбирают соперников. Понимают, что упасть могут от любого. Мне вот тоже сейчас звонят и предлагают драться чехи, поляки, у них статистики нет – зачем мне это надо? Тоже хочется уже соперников поинтереснее.

Отношение к русским в Европе такое. Знают только Караева, Харитонова. Всё. А в моем весе приезжают русские парни, они не выдерживают серьёзной нагрузки. Первые пару раз парни выстреливают, а потом всё. И отношение соответствующее: смысл их ставить, если они ничего показать не могут. Здесь они на слуху, мастера-международники, выигрывали на уровне России, а туда приезжают и падают сразу.

- Ситуация в том, что у нас приняты групповые тренировки. Люди просто пришли в зал – и это больше напоминает физкультуру, чем профподготовку. Поотжимались, дали отработки. И они между собой спаррингуют. Тренер ходит и смотрит: кто выступает, тому больше внимания, кто нет – вообще не замечает. Я работаю с тренером персонально. Любое, каждое мое движение отслеживается. Любая ошибка – не так ногу довернул – моментально мне объясняется. На таком уровне я за год понимаю то, что люди понимают за 10 лет. Это западный подход. И когда я спаррингую – я всё время под наблюдением. Где-то съел удар, получил – сразу стоп, и я должен подумать – почему меня остановили, где ошибка? Сейчас меня достать невозможно, я вижу всё, что летит в меня.

Позор тем, кто представляет Россию. Много причин: экология, фармакология. Там на спортсменов работают целые лаборатории. Вот правильно Александр Емельяненко сказал: у Феди – засекатель времени и махатель полотенцем. Там такого подхода просто нет. Полотенца тебе приносят мальчики–эмигранты. Всё серьезно. У каждого топового спортсмена есть массажист, врач, который смотрит, за такое количество времени столько километров пробежал. Если результат плохой - так, надо думать, как улучшить.

Сейчас есть такая фишка с плазмой крови. Ноу-хау. В тот момент, когда спортсмен пробежит кросс, забегается, забирают у него кровь, и перед боем потом ему же колют. И он готов драться хоть 10 раундов, хоть 20. И это сильнейший допинг. Представляете, сколько мы еще не знаем, а люди думают на несколько шагов вперед. Я помню, когда я приехал в Германию в 2009 г, мне сказали местные: «Емельяненко больше никогда не выиграет ничего. Его багаж старый. Он ездит с одним и тем же чемоданом из года в год». Потому что нужно дальше развиваться, а он тренируется по старой системе. Жаль, у меня сейчас нет времени, я бы тренировал здесь мальчишек.

Спортсменов нужно воспитывать. Русский дух силен, у нас много талантливых ребят, но таланты умирают. Грамотный подход и ведение – вот что надо. Это ненормально, когда они избивают друг друга на тренировках так, что к 20 годам спортсмены почти что калеки.

У нас как думают? Если нос не сломан – все, ты не боксёр. Спортсмены в Европе с детства боксируют в слабом темпе, процентов на 30%, а когда вырастают, тогда уже начинают по полной. На тренировках так не убиваются. Они могут боксировать всю жизнь и оставаться красавцами. А у нас выглядят как отморозки, потому что много травм и ударов получали.

Российские спортсмены жалуются: денег нет, гонорары небольшие. В Европе есть федерации, и федерация держит их на зарплате. Дрался он – не дрался, он знает, что каждый месяц гарантированно получит деньги. А у нас работают на 2 работах, ещё и по 2 тренировки в день умудряются проводить. Понятно, что быстро устаёшь от этого морально и не хочется никаких результатов.

Вот Владимир Зенин, раньше дрался за «Red Devil» – он работал как менеджер, полный рабочий день, и по вечерам ещё ездил тренироваться и выигрывал бои! А представить, если б он не работал, а только тренировался? Какой потенциал у человека.

Мои партнеры из Германии говорят, если в России сделать федерацию, то федерацию будут обворовывать. Спортсмены получат максимум 100 рублей на кефир. К сожалению, получается, что сейчас у нас спорт - для бедных. Может быть, ситуация изменится, но когда?

Также проблема в том, что новых тренеров по боксу нет. Молодо парень пойдёт работать тренером? Нет. Денег не заработать. Те тренеры, которые остались с советских времен – не учатся. Я ещё был ребенком, они меня тренировали и сейчас также тренируют, по тем же методикам, ничего не меняется. А представляешь, в Европе тренеры ездят по семинарам в разные страны, учатся друг у друга. А наши говорят: «Да это фигня!! Я всё сам знаю». Вот поэтому вся система подготовки в России у нас в глубокой ж...

Тренеры ничему не хотят учиться. Ничему. Посмотри на спортсменов: почему они все в Америке, в Голландии? Почему Харитонов тренируется в Голландии? Почему его в Туле никто ничему не научит.

В интернет сейчас выложили видео: боксёрские мешки, где цифрами обозначены 1, 2... 7. Включается звук: «1, 7, 6» – по определенным местам попадать. Думать надо. Даже мешки уже настолько продвинутые, что нужно думать, прежде чем бить. А у нас? Висят обычные. Мне просто грустно.

Сейчас нет молодых спортсменов, которые будут представлять Россию. В будущем хотел бы создать федерацию, открыть школу.

- В 26 лет. Я вообще не планировал выступать. Встретились с Русланом случайно, начали тренироваться. Я поехал на сборы в Германию, всем понравился.

В 26 лет парень не разбитый, не отмороженный. Английский знаю. Они смотрят - нормальный человек, можно работать. В России я не вижу перспектив. Здесь талантливейшие ребята. Замкнутый круг. Дерутся - Россия по любителям, город, Северо–запад. Из года в год один и тот же круг. Смысл теряется, стимул. Всё то же самое, встречаются с одними и теми же людьми. Всё-равно, что сесть на метро и кататься кругами. Поэтому в 22 года приедается всё и заканчивают боксировать. А на самом деле это тот возраст, когда надо только начинать. Но человек должен понимать, что будет грамотный менеджмент, что его не будут сразу под танк швырять, чтоб его разбили полностью. Наши тренеры – это тренеры. А менеджеров в России нет.

По боксу сейчас грамотно двигают Лебедева. За него Цзю взялся. Вот тоже – почему Костя в России не жил, а в Австралии жил? Он добивался результата. Ни одного почти человека не знаю, который бы добивался результата, тренируясь в России. Есть хороший спортсмен, Артём Левин, в Кемерово тренируется. Но и в Тайланде много живет. Теоретически можно привезти в Россию хороших тренеров, но тут никому ничего не надо. Мои знакомые из Германии приезжали на какой-то турнир в Россию и говорят: такое ощущение, что вы тут оторваны от всего мира, никому ничего не надо.