 Наш внештатный корреспондент в Амстердаме Сосланбек Израилов, специально для SuperKarate.RU, взял эксклюзивное интервью у известного голландского тренера чемпионов Тома Харинка
«Чакурики»!
«Чакурики»! Самый известный тайбоксинг клуб в мире. Место, где выросли десятки чемпионов Европы и мира по муайтай и кикбоксингу: Бранко Сикатич, Питер Аэрц, Гилберт Баллентин и многие, многие другие. Универсальная система, основанная Томом Харинком, собрала все лучшее со всего мира для создания рецепта победителя. Рецепта, который работает безотказно вот уже более 30 лет. Том Харинк - основоположник MTBN (Dutch Muay Thai Association) 1983, EMTA (European Muay Thai Association), WMTA (World Muay Thai Association) 1984. 6 дан киокушин каратэ, 7 дан кэмпо. Первый голландец, который дрался со своей командой на Lumpini stadium в Бангкоке. Том Харинк оказал влияние и на спортивную "моду". Именно его бойцы первыми стали выступать в красных атласных шортах (позже шорты стали официальной формой кикбоксинга).
Додзё
В додзё (именно в додзё, а не в спортклубе) «Чакурики» все очень просто. Небольшой зал с рингом, десяток боксерских мешков, порванные перчатки и старая макивара. Небольшой фитнес-зал, раздевалка. За барной стойкой не привычные для голландских залов улыбающиеся девицы, а хмурый старик. Афиши! Я рассматривал их полчаса. На них вся история тай- и кикбоксинга последних 30 лет. Люсия Ряйкер, Эрнэсто Хуст, Бранко Сикатич, Гилберт Баллентин, Рамон Деккерс, Франк Лобман... Эти афиши, старые мешки и ринг, живые легенды, которые запросто подходят к тебе поздороваться, - все это создает потрясающую атмосферу.
Том Харинк
Стройный, бодрый, подвижный. Демонстрируя технику, двигается легко и красиво. Ни капли важности или высокомерия. "Я весь день в зале, приходи, когда тебе удобнее. Но лучшее время в среду с утра, людей поменьше. Приходи в среду в 11. Если хочешь". Вот после этой фразы, "если хочешь", я сразу понял, с кем имею дело. Старая интеллигенция в Голландии любит употреблять эту фразу. Например, говорят подчиненным, - сделай так и так, и добавляют "если хочешь", проявляя этим своё уважение к человеку. У Харинка уважение проявляется во всем. В том, как он разговаривает с работниками зала, как поправляет бойцов.
Том должен был уходить пораньше, поэтому мы сели в холле, где не слышна музыка и удобнее записывать интервью на диктофон. Он все время оглядывался, смотря сквозь стекло на тренирующихся ребят. Пару раз я не удержался и сказал "иди, я подожду" и он почти бежал, чтобы дать указание бойцам. Возвращаясь, извинялся. Мне было неудобно и приятно, что этот человек, который старше меня почти вдвое, и который сам заслуживает огромного уважения, ведет себя так красиво.
Как это все началось?
Когда мне было 6 лет я начал заниматься дзюдо, занимался до 12 лет. У меня был коричневый пояс, потому что в то время нельзя было сдавать на черный пояс в 12 лет. Потом я начал играть в футбол. Я сходил с ума по футболу. Я занимался до 18, потом пошел в армию. В армии я был водителем танка. Там же увлекся боксом и провел 22 любительских поединка. Один проиграл по очкам, остальные выиграл. После армии я занялся киокушинкай каратэ у Йона Блюминга. На турнире среди черных поясов я был дисквалифицирован за удар в лицо. Тогда я понял, что каратэ не для меня. Я решил соединить каратэ и бокс, и это был кикбоксинг.
У Вас 6 дан киокушинкай каратэ?
Да.
Сколько же лет Вы занимались?
Не так уж много я занимался, просто после того, как я открыл «Чакурики», многие люди стали приходить ко мне и давать мне пояса в знак уважения.
В России многие уважают Блюминга, но в тоже время говорят, что он раздает пояса слишком легко.
Да, слишком легко. Я знаю, что даже если ты и не занимался этим спортом, он дает пояса. Для меня пояс не имеет значения. В «Чакурики» у нас нет поясов, для нас важно, на каком уровне ты дерешься. Ты можешь увидеть в моем офисе десятки поясов. Джиу-джитсу, кэмпо, кунфу – люди дают их мне в знак уважения, а не потому, что я занимался этими видами спорта. Я занимаюсь Чакурики – это то, что я люблю. Пояса для меня ничего не значат. В 1972 я начал тренировать ребят и очень скоро мы начали выигрывать турниры.
Турниры в то время наверно были не на очень высоком уровне, тогда было не много клубов?
Но мы дрались тогда очень много вне Голландии: в Германии, Италии, везде.. Мы дрались на турнирах по тхэквондо, кэмпо, шаолинь-кунфу. Мы дрались на турнирах, где выступали бойцы разных стилей. В те времена мы очень много выигрывали. Мы одевались в красные ги...
Ваши знаменитые красные ги... До сих пор я вижу бойцов, которые выходят в красных ги. Бадр Хари выходил в Амстердаме в красном ги. Он ведь занимался в вашей команде?
Да, он занимался у меня 7 лет. Он провел у нас 55 боев, 51 из которых выиграл. Один раз он проиграл Игнашеву...
Но тогда он был слишком молод?
Ему было тогда 18 лет. У них не было противника, и они спросили меня, может ли Бадр драться? Я сказал: «почему бы и нет?» И он дрался очень хорошо. Вначале все было ОК, но потом он устал.
А что было после?
Ему начали давать машины, деньги. И он ушел из моего зала.
Как Вы себя чувствовали, когда он так ушел?
Я к нему относился как к сыну, но он меня оставил. Я был очень расстроен. Не потому что я потерял бойца, а потому что я относился к нему как отец. И у нас не было никогда с ним никаких проблем, ссор. И только потому, что богатые люди начали давать ему деньги, он оставил меня. Он продал меня.
Он никак не объяснял, почему так сделал?
Нет, мы с ним после этого больше не разговаривали. Он никогда не смотрит мне в глаза, когда мы встречаемся где-то.
А когда он дерется, Вы хотите, чтобы он выиграл?
Мне без разницы. Я на него больше не смотрю. Он меня разочаровал.
Я вижу Питера... Он ведь тоже Вас оставлял?
Да, он занимался у меня 10 лет, а потом ушел. Но он вернулся и сказал мне, что сделал большую ошибку. И я очень счастлив его возвращению. Когда Питер уходил, он мне просто сказал: «Я не хочу больше ездить в Амстердам». И я ответил: «ОК, нет проблем».
Мы всегда создаем новых чемпионов. Если один уходит, то мы делаем другого. Сейчас у меня Хесди (Hesdy Gerges). Когда он пришел в мой зал 4 года назад, он ничего не умел, а сейчас он чемпион Европы. И он очень, очень хорош.
А кто был вашим лучшим бойцом?
Теким Донеч, в весе пера, 57 кг. Он был чемпионом мира. Но это было очень давно. Он был маленьким турецким пацаном шести лет, когда пришел ко мне в зал, и занимался у меня до 28 лет. Но потом он увлекся кокаином…
И сейчас?
Сейчас он очень плох. Конченый наркоман, живет на улице. Но он был лучшим! Дрался в Таиланде. У меня было много хороших бойцов, но он был лучшим.
А в тяжах?
Хесди, я думаю, будет самым лучшим из всех, кто у меня был.
А Бранко Сикатич?
Он был просто феноменален. У каждого бойца есть что-то особенное. Бранко был великолепен. Ему сейчас 52, но он до сих пор в форме, занимается спортом. У него охранная служба и два спортклуба в Хорватии. Я был свидетелем на его свадьбе. Мы как часть одной семьи. Бранко фантастический человек. Знаешь, он выиграл К-1, когда ему было 38, столько же, сколько и Питеру (Аэрцу).
Я был очень огорчен, когда Питер проиграл в последний раз.
Да, это было ужасно, ужасно.
В чем было дело? В возрасте?
Нет, не в возрасте. У него был плохой тренировочный процесс, он был медленный, не мотивированный. Ян Плас был занят своими проблемами с полицией, морально он не был с Питером. Ну и все это вместе дало плохой результат. Знаешь, он хотел придти еще раньше, но колебался, не знал, как я его встречу. Но я умею все забывать.
Как ты думаешь, сможет он снова выиграть К-1?
Это моя цель! Конечно, трудно что-то предсказать, но… Он всего 2 месяца тренируется у меня. Можешь спросить у него, он уже на 50% лучше. Но я хочу, чтобы он был на 100% лучше. Спаррингуя с Хесди (Hesdy Gerges) и Бредоком (Anderson “BRADOCK” Silva), он набирает форму, но нужно немного времени. Я хочу, чтоб он выиграл К-1 еще раз.
Вчера показал ваше фото супруге и сказал: «В год, когда я родился, у этого человека было 3 чемпиона Европы»...
(Смеется) Ты 1975-го? Да, я один из старых тренеров, и я все еще в деле. Многие тренера оставили работу. Йохан Фос (Johan Vos), Ян Плас (Jan Plas) почти не тренируют. Многие, многие тренера.
Я вижу, Вы в хорошей форме…
Да, я в отличной форме! Я бью сильнее и быстрее, чем эти парни, а ведь мне 65! Занимаюсь каждый день. Сегодня в 8-30 я занимался с тяжестями.
Том, Вы знакомы с разными системами, но почему Вы учите их тайбоксингу? Почему не каратэ или еще чему-то?
Не знаю… Мне нравится тайбоксинг. Однажды нас пригласили в Японию. Лойд Ван Дамс дрался с русским чемпионом по каратэ киокушин.
Лечи Курбанов?
Да. Я готовил Лойда 2 месяца. Это был великолепный бой! Они действительно дрались на равных. В третьем раунде русский парень попал дважды Лойду в лицо, думаю, не намеренно. Знаешь, я думаю, что это был равный бой. Но судьи решили, что русский был лучшe.
Курбанов сказал, что Лойд был лучшим, с кем ему приходилось драться.
Он был честен. И он был действительно очень хорош. Я видел, что у Лойда в этот раз были проблемы, но Лойд ведь не боец киокушина. И это только один бой... A в общем, я люблю тайбоксинг.
К-1 – это…
Я не люблю К-1.
Почему?
Я люблю 5 раундов по 3 минуты. Только так ты можешь видеть реальную силу бойца, выносливость. Все могут драться 3 раунда. Вначале, в 1992 году, К-1 был как кикбоксинг – 5 раундов по 3 минуты. Но потом японцы увидели, что голландские парни слишком сильны в этом. Японцы дрались 1-2 раунда очень хорошо, а затем уставали, и мы их нокаутировали. Тогда японцы сказали: "Хей, нам стоит изменить правила", и сделали три раунда. Хотя во время турнира я могу это оправдать. Ведь ты дерешься три боя по три раунда. Но, все же, я лично люблю 5 раундов - так, как дерутся в тайбоксинге.
Но иногда в тайбоксинге ты видишь слишком много клинчей…
Нет, когда клинч, надо останавливать. Но когда клинч хороший - это очень красиво. Клинч – это очень хорошая техника. Но очень немногие люди умеют ее использовать. Вот когда ты видишь клинчи в Таиланде, это очень захватывающе. С великолепными ударами коленями и локтями. В то же время я понимаю, что в других местах не умеют работать в клинче. Когда в соревнованиях по кикбоксингу идут в клинч, надо останавливать.
Вы занимались несколько месяцев в Таиланде, не так ли?
Да, нас пригласили в Таиланд в 1978. Мы были тогда лучшими в Европе. Но мы себе даже не представляли, что нас ждет. Они нас просто убили! Я не знал тогда о тайском боксе, я никогда его не видел. Когда я увидел тренировки и несколько боев, я понял, что мы ни за что не сможем у них выиграть! Даже несмотря на то, что я подсмотрел кое-что и мы старались отработать увиденное. Было слишком поздно. Они нас просто убили. Первый, второй раунд, один бой третий раунд – они нас всех нокаутировали. Это было ужасно!
После этого мои парни вернулись домой, а я остался в Таиланде. Я изучал реальную технику тайбоксинга в трех лучших залах, вернулся домой и стал учить своих парней. Я собрал все лучшее, что я знал: бокс, тайбоксинг, кикбоксинг, каратэ. И это стало уже Чакурики(!) – мой стиль.
Чакурики как система изменилась за последние 10 лет?
Нет, все то же. Конечно, ты многому учишься с годами. Когда тебе 27-30, тебе кажется, что ты все знаешь. Но чем взрослее ты становишься, тем больше ты познаешь. Даже сейчас, в 65, я учусь чему-то новому. Я понимаю лучше какие-то комбинации. Думаю, это вопрос жизненного опыта. Поэтому тренера известных американских боксеров были старыми. Тренера Майка Тайсона, Мухаммеда Али, Шугара Рэй Леонарда были в возрасте 73-75 лет. Когда они умерли от сердечного приступа или еще чего-то, то Тайсон, Али, Леонард взяли себе тренеров помоложе, и их карьера пошла на спад. Сейчас я понимаю, почему. Раньше я всегда думал, что если кому-то за 70 и он в углу, ну что он может подсказать? Сейчас я понимаю, что это не имеет значения. Это нормально. Им (бойцам) нужны старые тренера. И тогда у них будет успех – это 100 процентов.
В финале К-1 из восьми участников пятеро были из Голландии. Не понимаю, почему, ведь голландцы не агрессивные…
Конкуренция между такими тренерами как Том Харинг, Ян Плас, Йохан Фос, очень высока. Мы подняли конкуренцию на такой высокий уровень, что уровень бойцов вырос. Это также как конкуренция между Аяксом и Фейенордом. Я хочу выигрывать у Яна Пласа. Ян Плас хочет выигрывать у Тома Харинга. Мы постоянно подталкиваем парней и делаем тренировку тяжелой.
Сейчас в Голландии очень популярен кикбоксинг. В Америке это сейчас ММА. Но если бы у них были хорошие тренера по кикбоксингу, у них были бы хорошие кикбоксеры. Когда я тренировал в Амстердаме, люди говорили, что в Амстердаме крепкие парни, а в Утрехте и Роттердаме нет бойцов. Но после того, как я открыл зал в Утрехте, у меня было три чемпиона Голландии из Утрехта. Это не зависит от того, откуда спортсмен: из Голландии, России или Бельгии. Если тренер хороший, то и боец всегда будет хороший. Сейчас ты видишь, что во многих маленьких местечках Голландии много хороших бойцов. Не говори, что в Амстердаме крепкие парни, – это неправда. Я знаю, что если бы я начал тренировать в маленьком местечке в России, то люди бы стали говорить, что русские - крепкие парни. Я был много раз в России, в Москве. Я знаю, что они упорно тренируются. Но у них нет системы, они не знают, как. Хорошего бойца делает тренер.
Из тех, кто дерется сейчас, кого Вы считаете интересным бойцом?
Я думаю, это Тайрон Спонг. Он мне звонил буквально вчера. Он хочет здесь тренироваться. У него проблема со спарринг партнерами. А у меня много хороших бойцов. Я сказал ему, что он может придти. В К-1 сейчас не очень много интересных бойцов. Думаю, это из-за того, что в К-1 сейчас слишком много политики. Много хороших бойцов там не дерутся. Такая же ситуация сейчас в Голландии на турнире "It’s Showtime". Туда трудно попасть, нужно пройти через всю эту систему.
А Ваши ребята дерутся там, потому что Вы знаете людей?
Нет, просто они не могут нас игнорировать. Но часто с моими парнями не хотят устраивать бои. Например, я хорошо знаю Баса Буна (Bas Boon), я говорю ему: "Эй, Бас, давай устроим встречу Хайди с Саки, Бредока с Цимерманом", но они не хотят, потому что они не уверены, что они выиграют. Очень жаль, что так происходит.
Ну, если кто-то действительно хорош, есть ли у него шанс попасть на этот турнир?
Иногда. Если ты действительно, действительно, действительно хорош, они не могут пройти мимо тебя. Если ты всех нокаутируешь, если ты побеждаешь, если люди узнают тебя, может у тебя и будет шанс, и они заключат с тобой контракт. Но я говорю, если ты действительно хорош, то ты будешь на вершине. Часто японские бойцы хуже, чем голландские. Но в Японии гораздо больше денег и больше рекламы. Ринг в Голландии и ринг в Японии одинаковый. Но в Японии на телевидении, в Интернете больше информации, люди лучше интересуются тем, что происходит. В Японии это большой бизнес, и потому у них есть большие имена. Иногда в Голландии или в Румынии тоже проходят очень хорошие турниры с очень хорошими бойцами. Например, на прошлой неделе «Rings» был на очень высоком уровне. Но это нигде не освещалось.
Никто не пытается это как-то изменить, заключить контракт с телевидением, и т.д.?
Да, но телевидение это не станет делать, у них контракт с К-1. Они думают, что К-1 – это лучший спорт. Но все дело в том, что за К-1 стоит Фуджи-ТВ. Все это политика.
Кстати, я был удивлен условием оплаты в вашем зале. Обычно в Голландии это контракт на год, и ты должен говорить за 3 месяца, когда уходишь, и многое другое, а у Вас очень выгодные условия, низкие цены…
Да, конечно, нам нужны деньги, чтобы оплачивать все это. Надо платить тренерам, работникам, за зал, и ты знаешь, какие в Голландии налоги. Но если кто-то хочет уйти, он говорит мне и уходит, я не создаю из этого проблем. Нет долгосрочных контрактов и все очень просто. Дети платят мне, 18 евро в месяц, и тренируются 3 раза в неделю. Это очень дешево. У меня тренируется примерно 300 детей. Также у меня проценты от прибыли профессиональных бойцов. Это нормально. Я не зарабатываю на этом много. Но это не проблема для меня. У моей жены очень хорошая работа. Она адвокат и преподает в университете. Мы ни в чем не нуждаемся.
Уже 12, Вам пора?
Да, мне надо идти. Приходи, когда захочешь. Можешь даже позаниматься с нами. Я оставлю тебе на баре свою книгу. Когда будешь уходить, возьмешь. Осу.
|
